Лейтенант Келли и деревня Сонгми (Май Ли)
В самый разгар вьетнамской войны 16 марта 1968 года взвод под командованием лейтенанта Уильма Кэлли устроил настоящую бойню мирных жителей вьетнамской деревенской общины Сонгми (по американским докментам - Май Ли). Вся вина несчастных крестьян заключалась в том, что их "подозревали в помощи партизанам "Въетконга".
Рота "Чарли" из 150 солдат прибыла во Вьетнам во второй половине декабре 1967 года.
У себя на родине рота снискала репутацию незаурядного подразделения. Она отлично действовала на учениях в условиях, приближенных к джунглям, и воинское мастерство личного состава оценивалось весьма высоко.
Некоторые опасения вызывали разве что состояние дисциплины да личные качества отдельных солдат. Один из них, Майкл Бернхардт, прошел подготовку как десантник, а оказался в пехотной роте.
Он не очень лестно отзывался о своих товарищах по оружию: "Некоторые солдаты в роте вели себя странно, проявляли неоправданную жестокость. Это, конечно, не были отъявленные подонки, их всегда признали бы годными к военной службе. Но нельзя было предположить, что кто-то из них станет зверски убивать или пытать людей".
26 января 1968 года рота "Чарли" была включена в ударную группировку в составе около пятисот человек для проведения операции прочесывания в самых глухих местах Куангнгай, в так называемой "индейской стране", где, по данным разведки, слишком свободно хозяйничали вьетконговцы.
Целью операции была ликвидация вражеского батальона, который уже несколько лет успешно действовал в этой местности, несмотря на массированное применение взрывчатки и дефолиантов.
На этот раз было решено обойтись без оружия массового поражения, предоставив свободу действий наземным войскам.
По приказу командования была сформирована тактическая группа в составе рот "Альфа", "Браво" и "Чарли".
К середине февраля среди американских солдат установилась атмосфера уныния, усилились пораженческие настроения. Как бы оперативно их ни перебрасывали в районы, где находились партизаны, тех кто-то предупреждал, и они успевали исчезнуть. А необстрелянные новобранцы, прибывшие из Америки, дрожали от страха в непроходимых джунглях.
И уже в феврале начались первые потери. Один солдат подорвался на мине-ловушке. Радиста Рона Уэбера настигла снайперская пуля. Уэбер погиб из-за ошибки командира первого взвода Келли, который решил обойтись без разведки и вывел свое подразделение на открытую местность.
Эта оплошность была первым, но, к сожалению, не последним проявлением некомпетентности лейтенанта Келли, который оказался никудышным командиром. Еще на "гражданке", со дня на день ожидая неизбежной повестки о призыве в армию, 160-ти сантиметров роста, Келли решил поступить на службу добровольно.
К тому времени, когда Келли надел военную форму, в США уже открыто проявлялись антивоенные настроения: стремясь избежать призыва, молодежь укрывалась в Канаде (в частности, будущий президент США Билл Клинтон), устраивались марши мира с церемонией сожжения американского флага и призывных свидетельств.
Солдаты, приезжавшие на побывку с фронта, не встречали ожидаемых почестей. В такой обстановке армия не гнушалась пушечным мясом любого сорта для продолжения войны, ежемесячно обходившейся налогоплательщикам в миллиарды долларов.
Неудивительно, что Уильям Келли, несостоявшийся повар и мойщик машин, неудавшийся клерк страховой компании и контролер на железной дороге, в возрасте двадцати двух лет стал офицером армии США.
15 марта 1968 года солдатам роты объявили, что завтра им предстоит "операция прочёсывания", что в переводе на современный русский язык звучит как "зачистка". Вроде бы в деревеньке Май Ли (Сонгми) находится штаб неуловимого 48-го батальона вьетконговцев.
Солдатам также сказали, что к моменту их прибытия в 7.30 утра в деревню все гражданское население будет эвакуировано. Останутся только вьетконговцы, с которыми следует обращаться как с солдатами противника.
Никаких записей об инструктаже перед этой операцией не сохранилось. Но все его участники утверждают, что смысл приказа однозначно сводился к уничтожению всех построек, скота и домашних животных и захвату нескольких пленных для допроса.
Сержант Кеннет Ходжес вспоминает: "Наконец-то для нас настало время поквитаться, расплатиться по счетам. Пришло время реванша, когда мы могли отомстить за своих погибших товарищей. Нам четко объяснили, что пленных быть не должно. Кто-то спросил, относится ли это к женщинам и детям. Приказ касался абсолютно всех в деревне. Они враждебно относились к американцам. Стало ясно, что в этой деревне никто не заслуживал пощады".
На следующий день в 7.22 утра над деревней зависли боевые вертолёты. Вместе с солдатами роты "Чарли" на борту одного из вертолетов в зону операции вылетели репортер и фотограф информационного отдела американской армии, которые впоследствии представили документальные подтверждения событий, происшедших в Сонгми.
Май Ли жила неторопливой сельской жизнью: женщины варили рис к завтраку, мужчины орудовали мотыгами на полях. Наверное, всё это было видно с вертолётов. Но раз начальство сказало, что в деревне партизаны, значит, так оно и есть.
В 7.30 по деревне был открыт огонь фугасными и зажигательными снарядами с белым фосфором.
Население бросилось в укрытия. Через несколько минут огневая подготовка стихла, и в Май Ли устремилась рота "Чарли". Она вошла, не встречая сопротивления. Но это не охладило пыл солдат.
Население бросилось в подземные укрытия. Через несколько минут огневая подготовка стихла, и в Сонгми устремились солдаты роты "Чарли", готовя к бою оружие и гранаты. Они шли по рисовым полям развернутым строем, ведя беспрерывный огонь.
На суде выяснится, что почти все женщины были скошены автоматными очередями еще до того, как рота солдат вошла в деревню. Здесь солдаты совсем озверели. В соломенные хижины полетели фосфорные гранаты, а их обитателей косил огонь из автоматических винтовок.
Рядовой Аллен Бойс, который впоследствии на судебных слушаниях по поводу этой бойни воспользовался правом отказа от дачи показаний, заколол старика ударом штыка в грудь, затем выстрелил ему в шею.
Потом он пристрелил еще одного человека и сбросил его в колодец, швырнув следом гранату. Никто из жителей не был вооружен.
Солдаты роты "Чарли" двигались от хижины к хижине, хватая испуганных женщин и детей за волосы, выкрикивая "Вьетконг? Вьетконг?", и затем хладнокровно убивали их.
Беглецов тут же пристреливали в спину. Группы от двадцати пяти до сорока человек, прятавшиеся в придорожных канавах, расстреливались из автоматического оружия.
Капитан Эрнест Медина, представитель штаба бригады, наблюдавший в этот день за ходом операции, связался по рации с лейтенантом Келли и спросил о причинах задержки продвижения его роты. Келли ответил, что они наткнулись на группу гражданских лиц численностью около шестидесяти человек.
"Займитесь ими", - велел Медина. Не уточняя указание, Келли построил вьетнамцев и с расстояния в десять шагов при помощи двух своих подчиненных расстрелял их из пулемета. Затем палачи начали оттаскивать убитых женщин, закрывавших своими телами еще живых детей, и приканчивали их.
Беглецов, пытавшихся укрыться в спасительной полосе деревьев, достали гранатами и пулеметным огнем.
Оставшихся в живых собрали в центре деревни. "Мы согнали человек 40–45... Это были мужчины, женщины, дети... грудные дети..." – вспоминал один из бойцов роты "Чарли" – "Мы окружили их и заставили всех сесть на корточки. А лейтенант Келли сказал: вы знаете, что с ними делать? Я ответил – да. Я понял так, что он хочет, чтобы мы их сторожили. Он ушёл и вернулся минут через 10–15 и говорит: "Как, вы их ещё не убили?"... Тут он отошёл футов на 10 и стал стрелять по ним. И сказал нам, чтобы и мы начинали... Ну я и начал. Я дал около четырёх очередей по ним..."
Не менее жестоко обошлись с животными. Коров и свиней терзали штыками, курам отрубали головы. Дикий рев несчастных животных стоял в ушах некоторых солдат, по их собственным воспоминаниям, даже дольше, чем крики зверски уничтоженных ими людей.
Безумная машина смерти продолжала неистовствовать, перемалывая жизни и взрослых, и детей.
Фред Уидмер по прозвищу "мистер убийца" прикончил мальчишку. "Когда я пристрелил его, меня затошнило. И тогда я понял: Боже мой, что я наделал?" - признавался он позднее.
Однако то, что творилось вокруг, было не менее ужасно. Солдаты насиловали и увечили женщин, обезглавливали трупы, снимали скальпы. Ближе к полудню палачи прекратили стрельбу и сделали перерыв на обед.
Но трагедия Сонгми продолжалась. С пленными, согнанными для допроса в овраг, покончили выстрелами в рот.
К вечеру было уничтожено еще около сотни мирных жителей - это "от-ряды смерти" добивали раненых, которые своими стонами нарушали тишину джунглей.
Пламя догоравших хижин ярко освещало ночное небо. Рассвет обнажил ужасающие следы безумия предыдущего дня. Крестьяне, которые вернулись с работы на отдаленных полях, увидели мертвую деревню.
Рыдая, они хоронили погибших в общих могилах - матерей рядом с отцами, братьев рядом с сестрами... Ни одна из жертв не произвела ни единого выстрела по солдатам-чужеземцам. Погиб только один американец, случайно попав под артиллерийский огонь "своих".
Слухи о кровавой резне распространились среди солдат со скоростью эпидемии. Вскоре о том, что произошло, узнала вся Америка. Узнала - и содрогнулась от ужаса.
Фрэнк Баркер, командир тактической группы, бесчинствовавшей в Сонгми, от которого, по утверждению многих участников массовой расправы, исходил приказ убивать гражданское население, так и не смог оправдаться - через три месяца, когда скандал достиг наивысшей точки, он разбился на вертолете.
Трагедия Май Ли вполне могла остаться похороненной в гуще вьетнамских джунглей. Молчание нарушил некий Рональд Райденхор, служивший в то время в разведке. До него дошли слухи о произошедшей трагедии, и он принялся собирать свидетельства. Демобилизовавшись из армии, разослал письма президенту, в Пентагон и в прессу.
Фотограф Рональд Хэберли, участвовавший в операции, предоставил в правительственных чиновников множество леденящих душу снимков.
Он заявил, что считал приказ убивать женщин и детей исходящим от высшего начальства: "Армейские части не истребляют гражданское население в массовом порядке, как это случилось в тот день. Я впервые видел подобное. Позже я слышал, что командир дивизии хвалил тактическую группу за эту операцию, но, как я понимаю, ему не доложили, что расстрелянными оказались беззащитные женщины и дети".
Представитель госдепартамента Стэнли Резор сначала с недоверием воспринял сообщение о массовой бойне, учиненной американскими военнослужащими в Сонгми.
Администрация Белого дома полагала, что жители деревни случайно попали под перекрестный огонь в ожесточенной схватке между амери канскими и вьетконговскими войсками.
Однако когда Резор получил от своих сотрудников подтверждение о массовых убийствах в Сонгми, он не мог больше скрывать истину.
Для допроса солдат расформированной роты "Чарли" во Вьетнам были посланы следственные работники. С некоторой долей искренности бывшие солдаты этой роты давали показания о своем участии в кровавых событиях.
5 июля лейтенант Уильям Келли был отозван в США, где получил официальное уведомление о том, что он задерживается по подозрению в совершении массовых убийств.
Как оказалось в дальнейшем, его сделали козлом отпущения и заставили держать ответ за всех участников побоища. Еще нескольким офицерам были предъявлены обвинения в нарушении воинс- кого долга, некоторых солдат обвинили в убийстве по ходу следствия. В конце концов лишь пятеро предстали перед судом военного трибунала, но осужден был только Келли, который фигурировал на одном из самых скандальных процессов в истории США в качестве главного обвиняемого.
Он хорошо подходил на роль Плохого Героя – малообразованный и закомплексованный лейтенант даже не очень понимал, в чём его обвиняют: "Я направлялся во Вьетнам абсолютно уверенный в правоте Соединённых Штатов. Для меня не существовало никаких красок, кроме чёрной и белой. Я лично во Вьетнаме никого не обидел... Что такое бойня? Сброшенная на Хиросиму атомная бомба – это не бойня. А тут расстреляли, убили сотню людей – и вдруг бойня. Ничего не понимаю".
Келли признали виновным в убийстве двадцати двух человек и 29 марта 1971 года приговорили к пожизненному заключению.
Но не прошло и трёх дней, как по распоряжению президента Никсона заключённого освободили из-под стражи и разрешили подать апелляцию.
Он так и не попал за решётку, а провёл три года под домашним арестомпровел три года под домашним арестом в своей просторной квартире на военной базе в Форт-Беннинге, штат Джорджия.
9 ноября 1974 года бывший лейтенант Келли вышел на свободу.
Келли сейчас - лысеющий бизнесмен с брюшком. Бывший лейтенант работает в ювелирном магазине своего тестя в Коламбусе, штат Огайо. Сонгми навсегда осталась в его памяти, но он никогда не заговаривает об этом.
Несколько лет назад Келли написал автобиографию, в которой по- пытался оправдать безумие, которое обуяло его и его солдат. "Мы пришли в Сонгми не для того чтобы убивать мирных людей. Мы пришли туда, чтобы убить идеологию, носителями которой были эти - я не знаю, как их назвать, - пешки, винтики, куски плоти. Я был там, чтобы уничтожить коммунизм. Я относился к коммунизму примерно так же, как южанин относится к негру. Это ужасно".